Сергей Агарков - Сексуальность от зачатия до смерти: онтогенез сексуальности
Третий этап сексуальной адаптации в браке – этап стабильной адаптации. У супругов постепенно вырабатывается свой индивидуальный стиль сексуальных отношений, отбрасывается все проходное, не задевающее за живое, и все, кажущееся вычурным. В советские времена горьковский сексолог Н. В. Иванов пытался назвать этот процесс взаимным опрощением полов и отнести его к дисгармониям. Но это «опрощение» происходит за счет элиминации менее ценного и концентрации более ценного. Это сродни нарастанию ловкости и мастерства в спорте, а не утрате навыков. Во время интимной близости происходит концентрированное переживание всего позитивного партнерского опыта и это не требует внешних атрибутов. На этом этапе меньше всего сбоев, неудач. Взаимный отказ от секса по причине недомогания или усталости не вносит в отношения ни малейшего диссонанса. Начинает близость тот, кто быстрее почувствовал уместность момента и движение партнера. На этом этапе половая привязанность взаимна, коррективы обоюдны, разговоры о секс не выглядят пугающими. В отношениях царит атмосфера доверия и признательности. Стабильная адаптация – это возможность реализации в регулярной половой жизни основных сексуальных потребностей и ожиданий, сопровождающаяся системой взаимных положительных оценок и способностью конструктивно решать возникающие проблемы. Этот этап продолжается вплоть до инволюции и постепенно сворачивается по мере возрастного угасания сексуальной активности.
Но сексуальная адаптация в браке вовсе не земля обетованная, достигнув которой можно расслабиться и почивать на лаврах. Скорее это процесс постоянного преодоления полосы препятствий с короткими передышками, то есть почти непрерывного решения возникающих проблем. Первая их них состоит в том, что мужчина вступает в брак на пике сексуальности, а женщина – в состоянии ограниченной сексуальной компетентности и за два-три года эта проблема должна быть решена. Часто еще до вхождения в зрелую сексуальность женщина беременеет и сексуальная жизнь отходит на второй план, особенно если возникают ранние токсикозы беременности, угроза выкидыша и прочие репродуктивные проблемы. Этот перерыв в повышении сексуальной квалификации женщины с учетом беременности, послеродового периода, продолжительности грудного вскармливания в среднем достигает двух лет. При этом вторая половина этого периода является временем отработки эффективной контрацептивной стратегии. Надо сказать, что нерешенные контрацептивные проблемы серьезно тормозят женскую сексуальность, особенно в парах, не планирующих беременность в ближайшее время. У бездетных супругов все равно необходимо решить одновременно две проблемы: активации женской сексуальности и адекватной контрацепции.
Это время совпадает с кризисом первого года супружества – кризисом узнавания, а точнее – кризисом интимности. На первом году жизни супруги сближаются, узнают ранее скрываемые детали биографии друг друга, включая добрачные и не до конца изжитые романы, фамильные тайны и медицинские истории. В этот период неизбежно вскрываются дефекты характера, возникают конфликты с родителями супруга, выясняется честность в финансовых вопросах, утрясаются лидерские амбиции, выявляются болевые точки каждого и зоны конфликта интересов пары. Число конфликтных тем может включать отношения с друзьями, холостяцкие привычки, избыточную ревность, вмешательство родителей и другие. В советское время на этот этап в результате «прозрения» и разоблачения «притворства» супруга приходилась почти половина всех разводов. Сегодня этап «притирки» выведен за скобки брака в факультативный пробный союз, не требующий регистрации и развода.
Второй кризисный период приходится на третий-четвертый год брака. К этому возрасту мужчина достигает сексуальной зрелости и вступает в полосу УФР, а женщина освобождается от непрерывной занятости ребенком, который уже начал ходить и разговаривать. Теперь женщина стремится вернуться к прерванной декретным отпуском работе или учебе. Ребенок нередко начинает посещать детские дошкольные учреждения, в процесс воспитания включаются бабушки и няни. Одновременно женщина не прочь вернуться в активную культурную и сексуальную жизнь, чтобы наверстать упущенное. Если супруги наделены даром хранить свежесть чувств, все это удается с большим или меньшим успехом. Если их отношения погрязли в рутине, то на повторный сексуальный старт женщина выходит одна. Эта фатальная рутина скорее покрывает нетворческие браки с заметной разницей в возрасте, особенно когда муж был отстранен от забот по уходу за ребенком по причине своей занятости или оттеснения на периферию женой, играющей роль жрицы при маленьком семейном божестве.
В этот период происходит спад любовных чувств, причем у женщин скорее, особенно в связи с беременностью и родами. Если на смену страсти не пришла теплая дружеская привязанность с включением в нее ребенка на правах нового полноправного члена семьи, развивается второй кризис, который обычно описывается следующей сентенцией: «Любовная лодка разбилась о быт». Это «охозяйствливание» брака не несет в себе ничего трагического, просто на фоне ярких сексуальных отношений оно происходит постепенно и незаметно. Но если супруги заражены вирусом «любвеискательства», то новая матримониальная реальность представляется им пресной и безвкусной. Некоторое время чувства еще можно разогревать в стычках и последующих примирениях, но затем к одному из них приходит понимание, что любовь живет уже в другом месте. В патриархальном обществе это понимание и готовность придти на зов новой любви принадлежало мужчине, но в эмансипированном социуме этот шаг первой делает женщина.
В данный кризисный период примерно треть браков распадается и проходит через процедуру развода, некоторые супруги разъезжаются и пытаются начать новую жизнь, другие долго балансируют на грани развода, создают временные альянсы, некоторые возвращаются в семью спустя пару лет. Еще треть супружеских пар быстро преодолевают кризисный период и выходят из него консолидированными. Оставшаяся треть, подрастеряв романтический флер, увеличивают дистанцию общения до безопасного уровня и пытаются принять реальность такой, какой она им представляется. Часть женщин этой группы пытается быстро родить второго ребенка, другие с головой уходят в «домострой» (ремонты, садоводство, кулинарию, всевозможные креативные занятия с детьми) или экзотику (дизайн, шопинг, восточные танцы), третьи – в экстрим (экспедиции, дайвинг, парашютизм). Раньше причины такой активности усматривали в сексуальной неудовлетворенности женщин, сегодня акценты смещены на неудовлетворенность браком в целом при невозможности или неготовности его расторжения. На этой фазе кризиса редко не бывает сексуальных проблем, потому что секс в браке для неблагополучных семей является частью унылой реальности. Это уже невозможно вылечить эротическим ужином при свечах, эротическим бельем из секс-шопа или сексуальными стимуляторами, и тем более – широко рекламируемыми БАДами. Все то, что придает сексу особые краски на высоте эмоционального взлета, теперь превращается в свою противоположность, своеобразный «контрасекс для мартовских котов».
Пары, пережившие «кризис разочарования» и сохранившие брак теперь довольствуются сравнительно монотонным супружеским сексом, именуемым «супружеским долгом», а счастливая треть находит в том же самом сексе новые оттенки и привязывается друг к другу все больше. Эти пары открыты новому опыту, но без садо-мазохистических крайностей и групповых экспериментов. Зато они могут заняться сексом в необычной обстановке, придумывают нестандартные ролевые игры, снимают домашнее эротическое видео. И упрекнуть их в том, что они бегут от тоскливой реальности не поворачивается язык. Когда через десяток лет супружества эта практика идет на спад, она оставляет супругов заинтересованными и креативными сексуальными партнерами. Подобный уровень отношений невозможно воспроизвести «на стороне» без долгой истории, поэтому верность для них является эмоционально вынужденной мерой. Некоторые сексологи почему-то усматривают в таком стиле жизни «сексоголизм», «сексуальную аддикцию», попытки вылечить сексом личностную недостаточность партнерства и прочую матримониальную ересь. В качестве контраргумента можно привести мысль известного филолога Вадима Руднева о том, что жизнь без гомеопатической дозы безумия представляет собой тяжелую патологию – нормоз, которая практически не лечится. Поэтому, счастливые пары – не только ухоженные старички, благоговейно держащиеся за руки в рекламе очередной виагры, но и молодые, яркие партнеры, сумевшие сконструировать свой неповторимый сексуальный мир.
